Книга «Шмират шабат ке-ѓилхата» и полемика, которую она вызвала

На этой неделе исполнилось десять лет со дня смерти рава Йеѓошуа Нойверта, благословенна память праведника * Он прославился в том числе благодаря своей замечательной книге «Шмират шабат ке-ѓилхата», которую он написал с величайшей точностью, консультируясь с профессионалами во многих областях * Идея написания этой книги родилась у него, когда он плыл на корабле, спасаясь из ада Холокоста; во время плавания он был вынужден нарушать субботу, потому что это было необходимо для спасения жизни * После того, как книга была опубликована, к ней выдвигались различные претензии, и раву Нойверту пришлось изменить в следующих изданиях некоторые из своих постановлений в сторону более строгого толкования закона Ѓалахи

В прошлый четверг, 3 тамуза, исполнилось десять лет со дня смерти рава Йеѓошуа Нойверта, благословенна память праведника (1927-2013). Он был автором знаменитого ѓалахического труда «Шмират шабат ке-ѓилхата» («Соблюдение субботы и ее законы»). Рав Нойверт родился в Германии, в городе Хальберштадте, в семье рава д-ра Аѓарона Нойверта, служившего раввином в Майнце, Хальберштадте, Берлине и Амстердаме. Его мать была правнучкой двух крупнейших раввинов Германии: рава Ицхака-Дова Бамбергера и рава Яакова Этлингера. Рав Нойверт прошел через ад Холокоста вместе со своей семьей. Они бежали и скрывались от нацистов в тайной квартире, двое его братьев погибли. В 1946 году он совершил алию и начал учиться в ешиве «Коль Тора» в Иерусалиме. После основания государства его родители также совершили алию.

Книга «Шмират шабат ке-ѓилхата»                                 

Его книга «Шмират шабат ке-ѓилхата», вышедшая в свет в 1968 году, является одной из наиболее упорядоченных и точных книг по этой теме. В ней систематически приведены и детализированы все нюансы субботних законов и скрупулезно указаны точные источники каждого закона.

Для написания книги рав Нойверт тщательно и глубоко изучил труды ранних и поздних законоучителей и даже ѓалахические статьи раввинов того поколения и с величайшей точностью привел все эти законы в своей книге. Вот почему работа над написанием заняла много лет, и даже подготовка второго, а затем и третьего издания велась многие годы.

Чтобы язык книги был ясным и точным, рав Нойверт обратился за помощью к раву Ашеру Вассертайлю, и тот отредактировал книгу, тщательно вычитывая текст, и добавил подробный и точный указатель понятий. Добавление указателя было большим нововведением в торанической литературе, и благодаря этому книга стала простой в использовании и содержала доступный и немедленный ответ на любые вопросы, возникающие во время субботы.

Раву Нойверту была присуща величайшая точность и скрупулезность, поэтому в медицинских вопросах он консультировался с врачами, а в вопросах электроники и механики – с учеными. Эти систематические исследования всех законов субботы также были важным нововведением в этой области.

Благодаря своим многочисленным достоинствам книга «Шмират шабат ке-ѓилхата» быстро стала популярной и разошлась тысячами, а в конечном итоге и сотнями тысяч экземпляров. Раввинам нравилась ее научная точность, а простые евреи могли найти в ней практическое руководство в вопросах соблюдения субботы.

Систематичность и точность, с которыми рав Нойверт составил этот труд, оказали влияние на сотни раввинов, и многие из них написали ѓалахические сочинения на различные темы, вдохновленные его книгой. Однако лишь немногим удалось приблизиться к его уровню размаха, скрупулезности и доскональности.

Наследие немецкого еврейства                                 

Нет сомнения, что община, в которой родился и вырос рав Нойверт, оказала решающее влияние на написание его книги. Его отец, который был его учителем и наставником в Торе на протяжении всей его юности, имел докторскую степень, как было принято среди раввинов Германии. Многие из раввинов, с которыми он консультировался при написании своей книги, учились в Германии, в том числе рав Йосеф Брейер, рав Эрнтрой, рав Мерцбах и рав Конштадт. И хотя позднее рав Нойверт стал одним из ближайших учеников рава Шломо-Залмана Ойербаха, и многие постановления, приведенные в книге, были вынесены в соответствии с его подходом, и во время подготовки ко второму изданию рав Ойербах просмотрел всю книгу, – однако порядок, систематичность и точность в приведении источников основаны на том, что он усвоил в доме своих родителей и в своей общине. Сам факт, что по прибытии в Землю Израиля он стал учиться в ешиве «Коль Тора», был связан с тем, что главы этой ешивы были выходцами из Германии.

Наследие его отца                                 

Его отец, рав Аѓарон Нойверт (1882-1958), учился в бейт мидраше для раввинов в Берлине и имел докторскую степень по истории, филологии и социологии. Он служил учителем, раввином и судьей бейт дина в течение сорока лет в Германии и Голландии. После восхождения в Землю Израиля он шесть лет был раввином в одной из общин Яффо, а затем переехал в Бней-Брак, где преподавал Тору, а также еженедельно произносил субботнюю проповедь в синагоге «Ицкович». Когда ему было двадцать пять лет, он написал сочинение о разнице между постами в иудаизме и в христианстве и послал его раву Куку, который тогда был раввином Яффо, и рав Кук прислал ему ответное письмо со словами благодарности и благословения.

В Израиле отец рава Нойверта написал несколько книг по иудаизму, в том числе книгу о еврейской семье и ее предназначении. В статье в Шаарим рассказывается о женщине, которая после его изучения стала соблюдать законы семейной чистоты. Рассказывают, что многие женщины, прочитав эту книгу, стали соблюдать законы чистоты семейной жизни. Он также написал книгу о смысле субботы и назвал ее «Народ Израиля и его суббота». Первая часть книги называется «Суббота у народа Израиля» и содержит идеи из Танаха, слова мудрецов и исторические источники, и даже идеи о значении субботы, которые он почерпнул от лидеров либерального иудаизма, например, Лео Бека и философа Германа Коэна. Вторая часть — «Суббота Израиля и день первый» — касалась разницы между еврейской субботой и христианским воскресеньем. В третьей части — «Сионизм, Государство Израиль и суббота» — он приводит слова различных мыслителей о важности субботы и призывает общество в Израиле соблюдать ее законы.

В годы Холокоста                                 

Выражая глубокую благодарность Всевышнему, рав Йеѓошуа Нойверт рассказывает (во введении к третьему изданию «Шмират шабат ке-ѓилхата») о своем чудесном спасении в годы Холокоста. «Я жил со своей семьей в Берлине. Приход к власти Гитлера, да будет стерта память о нем, подъем антисемитизма и Хрустальная ночь заставили моих родителей осознать, что земля – ​​земля Германии – горит у них под ногами, и они стали искать убежище для своей семьи. Они депортировали его вместе с двумя братьями в Бельгию. Позже им удалось уехать из Германии в Нидерланды и вернуть к себе детей».

Когда немцы захватили Нидерланды, они начали преследовать евреев и там. «Мои родители привезли с собой из Германии свиток Торы, который принадлежал нашей семье в течение нескольких поколений и хранился в ковчеге в одной из комнат нашей квартиры. Когда немцы проводили у нас дома обыск, они обнаружили ковчег со свитком Торы. Они спросили угрожающе: «Что это такое?». Мой праведный отец, благословенна его память, был человеком, проникнутым глубокой верой, поэтому он не побоялся открыть ковчег и показать немцам свиток. «Что там написано?» – потребовали они ответа. Он сказал им по-немецки: «Там написано: Не убий». «Что еще?» – спросили немцы. «Люби ближнего своего, как самого себя», – отвечал отец. Мы, дети, дрожали от страха, но по милости Небес объяснение было принято, и они не тронули ни свиток Торы, ни нас самих, пожелали спокойной ночи и покинули наш дом».

Через некоторое время их арестовали и собирались отправить в неизвестном направлении. Это были дни элула и тишрея. «Мой отец, благословенна память праведника, не утратил силы духа. Во время ареста он взял с собой шофар, который спрятал под пальто. Разумеется, он умел прекрасно трубить в шофар. И здесь, в окружении немецких солдат, отец не хотел отказываться от исполнения заповеди трубления в шофар на Рош ѓа-Шана. Мы укрылись пальто, и отец протрубил для нас тридцать раз. Нам удалось исполнить эту важнейшую заповедь, и немцы этого не заметили».

В конце концов их освободили, и они спрятались в тайной квартире и прожили там три года, не выходя из нее. «Это долгое и трудное время мы использовали для регулярных молитв, чтения Теѓилим и изучения с отцом трактата Ктубот, который нам удалось сохранить и пронести в убежище. Я также изучал самостоятельно несколько книг, которые у нас были, например, Мишна брура, ч. 3» (в этой части говорится о законах субботы). Поскольку опасность постоянно подстерегала нас, отец попытался спасти свою сестру, отправив ее быть служанкой в нееврейской семье, но когда она рассказала, что вынуждена нарушать субботу, отец сказал ей, чтобы она возвращалась к нам в убежище. Через несколько дней выяснилось, что дом, в котором она работала, подвергся воздушной бомбардировке, и все его жильцы погибли. Вот как его сестра была спасена благодаря соблюдению субботы.

Когда рав Нойверт бежал из Европы в Землю Израиля, он был вынужден нарушить субботу, сев на корабль, потому что речь шла о возможной опасности для его жизни (пикуах нефеш). Ведь, как известно, спасение жизни отодвигает все субботние запреты. Вот что он писал об этом: «Когда мне пришлось сесть на корабль, нарушив субботу, так как речь шла об опасности для моей жизни, я взмолился Всевышнему, чтобы Он ниспослал мне возможность сделать что-то значимое ради соблюдения святости субботы. Так у меня возникла идея написать книгу о соблюдении субботы. После рождения моего старшего сына я обратил внимание на то, что не существует книги, в которой были бы собраны все законы субботы, и которая была бы написана простым языком, доступным каждому читателю, чтобы он мог найти ответы на множество вопросов, возникающих в субботу. И тогда я начал писать эту книгу, с помощью Всевышнего Благословенного».

Критика                                 

Несмотря на то, что книга «Шмират шабат ке-ѓилхата» имела множество достоинств, в Бней-Браке у рава Нойверта возникли оппоненты. Так, рав Яаков-Исраэль Каневский (Стайплер) писал: «Моя обязанность – сделать важнейшее и срочнейшее заявление. Ведь наше поколение – потерянное в духовном плане, и каждый делает, что ему заблагорассудится. И поэтому, совершенно естественным образом, некоторые книги пишут такие люди, о которых в святой книге Мишлей сказано: «Ибо многих повергла она умерщвленными, и многочисленны все те, кто убит ею». Эти люди настолько амбициозны, что пытаются составить свод ѓалахических законов, подобный Шульхан аруху, однако полагаться на то, что они пишут, нельзя ни в коем случае. Ведь помимо того, что они объявляют разрешенным то, что должно быть запрещено, собирая неточные и недостойные доверия сведения из всевозможных книг и журналов, – они еще и прибавляют, вольно или невольно, свои собственные домыслы и извращения законов, и всегда – в сторону менее строгого подхода, разрешая запрещенное, чтобы пошатнуть самые основы нашей святой Торы. И упаси нас Всевышний Благословенный от того, чтобы доверять таким сочинениям!».

Его аргумент против «всевозможных книг и журналов», по-видимому, был направлен против статей сионистских раввинов и периодических изданий Торы, таких как «Ноам» и «Мория», которые были упомянуты в книге «Шмират шабат ке-ѓилхата».

Рав Дов Ландо (глава ешивы «Слободка»), которому тогда было около тридцати пяти лет, также написал резкую критическую статью под названием «Непримиримые разногласия». В начале статьи он писал: «Первое и основное правило состоит в том, что требуется максимальная точность, которой подчас не каждый одарен, при приведении законов и цитировании их из источника». Трудно понять, как он написал такие слова об одной из самых точных книг, когда речь идет о цитировании источников.

Далее рав Ландо обвинил автора «Шмират шабат ке-ѓилхата» в том, что он легкомысленно относится к строгости субботних запретов, тогда как мало кто соблюдал субботу так преданно, как семья Нойверт.

Он также утверждал, что автор не умеет правильно изучать Тору. Трудно понять, на чем основано это странное утверждение. Возможно, дело в том, что обычно книги по Ѓалахе были полны дискуссий и неразрешенных вопросов, поэтому было трудно поверить, что книга из этой области может быть упорядоченной и ясной.

Также оппоненты рава Нойверта были возмущены тем, что его практические постановления не соответствовали мнению Хазон Иша, и в этом они были действительно были правы. Рав Нойверт, как и его наставники, считал Хазон Иша одним из ряда крупнейших ѓалахических авторитетов, но не единственным авторитетом, которому должны подчиняться все остальные раввины. После критики, направленной в адрес «Шмират шабат ке-ѓилхата», рав Вознер отозвал свое одобрение книги.

Ущерб, нанесенный статусу книги                                   

После столь резкой критики статус книги был подорван – прежде всего, среди учеников тех раввинов, которые выступили оппонентами рава Нойверта, но и среди всех читателей. Поэтому во втором издании, вышедшем в свет через четырнадцать лет после первого, рав Нойверт изменил некоторые свои постановления в сторону более строгого толкования ѓалахического закона. Правда, в примечаниях он все же упоминал мнения тех авторитетов, которые придерживаются в этих вопросах менее строгого толкования, однако в самом тексте приводил более строгий подход как единственный или как основной. При этом читателю было неясно, какого мнения придерживается он сам: более строгого, приведенного в тексте, или менее строгого, упоминаемого в примечаниях.

И все равно остается вопрос, решил ли рав Нойверт изменить приведенные в его книге постановления по своей собственной инициативе, потому что оппоненты его убедили, или он просто хотел свести к минимуму возникшие разногласия, или же его наставник рав Ойербах убедил его внести эти изменения, и если это так, то почему?

Попросили ли оппоненты прощения?                                 

Критика книги была очень резкой и сопровождались оскорбительными выражениями. Раскаялись ли оппоненты рава Нойверта в своих словах, отказались ли они хотя бы от обвинений в пренебрежении субботними законами? Попросили ли они прощения у рава Нойверта? Возможно, среди моих читателей есть те, кто может ответить на этот вопрос, и я был бы признателен, если бы они поделились этим с нами.