Слова ободрения и веры от вдовы, ставшей жертвой теракта, матери четверых детей, которая снова вышла замуж за вдовца с пятью детьми, и недавно у них родился сын * Первый Рош ѓа-Шана после убийства мужа * О решении создать семью заново и о выборе имени Элия для новорожденного малыша, появившегося на свет после времени непростых испытаний для всей семьи * Законы изучения Торы в праздник и приема пищи в сукке для путешественников
«Благословен восстанавливающий предел вдовы»
На исходе Рош ѓа-Шана одна женщина написала слова веры и утешения. Она поделилась ими со мной и моей женой, и я подумал, что было бы полезно привести их здесь, вместе с тем, что она написала в год траура. Эта женщина удостоилась выйти замуж в молодом возрасте за превосходного человека, обладающего глубокими знаниями Торы. У них родилось четверо детей, и он погиб в результате теракта. Через некоторое время она вышла замуж за вдовца с пятью детьми. После объединения семей в этом году у них родился сын, и они назвали его Элией.
В первый год после гибели мужа
Вот что она написала в месяце тишрей, примерно через восемь месяцев после того, как овдовела. Эти слова обращены к ее покойному мужу:
«Может быть, и хорошо, что август в этом году заканчивается всего за неделю до Рош ѓа-Шана. Так ожидание праздника меньше висело в воздухе и естественным образом смешалось с началом учебного года. В том году я начала работу в новой школе в качестве классной руководительницы, и работа захватила меня целиком, не отпуская даже вечерами. Новый учебный год начался и у детей, и мои учительские обязанности смешались с материнскими, не оставляя мне ни минуты тишины и покоя. Я не знала, как пойдут наши дела в начинающемся году, откуда возьмется так необходимая мне помощь по дому. Я могла позволить себе приглашать помощницу не более чем пару раз в неделю. Меня ждали одинокие вечера, когда некому будет рассказать о том, как они ушли утром в сады и школы, как возвратились, как прошел их день. Некому будет рассказать о том, как прошел мой день на работе, о горестях и радостях учительской жизни. Меня охватывал ужас при мысли, что они будут бегать вокруг меня, играть, веселиться, а я будут стоять одна в оцепенении, не зная, как выразить свою боль, кому рассказать о ней.
О празднике, который неумолимо приближался, я старалась думать как можно меньше. Старалась ничего не планировать, оттягивая тот день, когда у меня уже не останется выбора. Вокруг кипели радостные приготовления, а я выходила на вечерние прогулки с детьми и старалась ничего не замечать, делать вид, что праздничная атмосфера меня не касается.
Я не говорила с детьми о празднике, не рассказывал им о его древних традициях. Дома было пусто и тихо.
В последний момент я силой заставила себя приготовить несколько традиционных новогодних блюд, чтобы почувствовать и в нашем доме предпраздничную атмосферу. Обессиленная, я отправилась в город, чтобы купить себе и детям нарядную одежду. Больше всего я боялась столкнуться с кем-то из знакомых. Когда я купила себе слишком дорогое платье, меня утешила мысль, что в прошлом году ты не оставлял меня в покое, пока я не потратила еще большую сумму на праздничную одежду.
Звонки и сообщения текли непрерывным потомком. «Пусть завершится тяжелый год и начнется новый, сладкий и благословенный!», «Желаем тебе и детям сладкого и счастливого года!», «Пусть дети всегда приносят тебе только радость!», «Пусть в новом году тебя ждет одно лишь благо!». Хорошие, добрые люди смущаются и не знают, что мне пожелать, что могло бы меня утешить. Ни одно из этих прекрасных благословений не несет надежды на то, чего я жажду больше всего на свете.
И вот наступает Рош ѓа-Шана, озаряя все вокруг своим великолепием. Я нарядилась и посмотрелась в зеркало. И вдруг за спиной услышала твой голос: «Ты видишь, какая ты красивая? Просто потрясающая!». Это и еще сильная усталость, охватившая меня, помогли мне отключиться и не думать о том, чего мне так не хватает.
Когда я молилась, у меня перед глазами стоял твой образ, когда ты лежал в больничной палате. Я думала о том, что принесла тебя в жертву на святом храмовом жертвеннике, как наш праотец Авраѓам, который был готов заклать своего любимого сына Ицхака, исполняя волю Всевышнего. Но и моя душа улетела ввысь, к Божественному престолу, вместе с тобой. Мольба о том, чтобы Всевышний смилостивился над нами и отвел от нас тяжкий приговор, не нашла отклика в моем сердце. Мой тяжкий приговор уже был приведен в исполнение. «И дай нам долю в Торе Твоей, и яви нам единство Твое» – но как я смогу раскрывать в мире Божественное единство, если я сама разорвана на части?! «И воцарись над нами, Господь, Бог наш, и раскрой перед всеми народами царство Твое» – ради этого я готова пожертвовать всем, даже самым дорогим, что у меня есть…
Два дня прошли как в тумане. Рано утром третьего тишрея я возвратилась в реальность. Соседи снизу начали строить сукку – помнишь, ты всегда помогал им закидывать пальмовые ветви на крышу? Где-то играет дудочка, мелодии Дней трепета. В доме напротив молодой отец тоже приступил к возведению сукки вместе со своими малышами. Соседки договариваются о совместной праздничной трапезе. И я вспоминаю, что в мире еще существует месяц тишрей, еще существуют люди, которые ощущают его аромат, вкус, слышат его возвышенную мелодию. Но в моем сердце лишь тоска по тебе, она проникла в самые глубокие пласты моей души. Помнишь, именно в это время года, восемь лет назад, ты в меня влюбился?».
Пять лет спустя
«Элия. Может быть, сейчас самое время выразить волнение моего сердца, вызванное этим именем, этим чудом, пришедшим в нашу жизнь, этим невероятным маленьким существом. Выразить тот смысл, который имеет для меня его рождение. Ведь это чудо, в которое трудно поверить. Я думала взять слово и рассказать об этом на церемонии обрезания, но не нашлось подходящего момента. Наверное, именно теперь это время настало.
Этот крошечный мальчик так много олицетворяет собой. Мое личное развитие, наше развитие как супружеской пары, как семьи. Утешение, спасение, любовь. Я знала, что назову его именем, выражающим утешение и возрождение – прежде всего, наши личные, но мне кажется, что они значимы и для всего нашего народа. Полное утешение и исцеление возможны, вот они, здесь, совсем рядом.
В Рош ѓа-Шана пять лет назад я была полна скорби и оплакивала свое личное «восхождение на жертвенник». С тех пор каждый год в Рош ѓа-Шана скорбь сопровождает меня. Самоотверженность, которая от меня потребовалась, присоединилось к самоотверженности всех поколений еврейского народа, во имя всего, что ему дорого, и во что он верит. И чудесные слова Торы, знакомые каждому еврею, приобрели для меня дополнительный, личный смысл и потрясли до глубины души:
«И было после этих событий: Бог испытал Авраама и сказал ему: «Авраам!» И он сказал: «Вот я!» И Он сказал: «Возьми сына твоего, единственного и любимого, Ицхака, и ступай в страну Мория. Там принеси его в жертву вознесения на одной из гор, которую укажу Я тебе». И встал Авраам рано утром, и оседлал осла своего, и взял с собой двух юношей и Ицхака, сына своего, и наколол дров для жертвоприношения. И встал он, и отправился в путь к месту, о котором сказал ему Бог. На третий день посмотрел Авраам и увидел то место вдали. И сказал Авраам юношам: «Останьтесь здесь с ослом, а мы с сыном пойдем туда и поклонимся и вернемся к вам». И взял Авраам дрова для жертвоприношения, и возложил их на сына своего Ицхака, а сам взял в руку огонь и нож. И пошли они вместе. И сказал Ицхак Аврааму, отцу своему: «Отец мой!» И тот сказал: «Вот я, сын мой!» И сказал он: «Вот огонь и дрова, где же ягненок для вознесения?» И сказал Авраам: «Сын мой, ягненок для вознесения будет избран Богом», – и вместе продолжили свой путь. И пришли они на место, о котором Бог сказал Аврааму, и возвел там Авраам жертвенник, и разложил дрова, и связал сына своего Ицхака, и положил его на жертвенник поверх дров. И протянул Авраам руку свою и взял нож, чтобы зарезать сына своего. И воззвал к нему ангел Господень с неба и сказал: «Авраам, Авраам!» И сказал он: «Вот я!» И сказал ему: «Не заноси руки своей на юношу и ничего не делай ему, ибо узнал Я ныне, что боишься ты Бога и не пожалел ради Меня единственного сына своего». После этих слов посмотрел Авраам и увидел: баран запутался рогами в ветвях, и пошел Авраам, и взял барана, и принес его в жертву вознесения вместо сына своего. И назвал Авраам место то «Господь узрит». Поэтому говорится ныне: «На этой горе узрят Господа». И второй раз воззвал к Аврааму ангел Господень с небес и сказал ему: «Собою клянусь, – сказал Господь, – поскольку ты совершил это и не пожалел единственного сына своего, то Я, благословляя, благословлю тебя и, умножая, умножу потомство твое, как звезды небесные и как песок на морском берегу. И покорит потомство твое города врагов своих. И все народы земли возжаждут уподобиться потомству твоему за то, что ты внял гласу Моему».
Мой дорогой, наш дорогой Элия, которого послал нам Всевышний! Ты принес в наш дом добрую весть, весть утешения и исцеления!
Когда я вернулась на работу через несколько недель после теракта, мы начали разучивать с учениками стихотворение рава Кука «Возрадуется сердце мое» в рамках подготовки к семинару конца года. И там была строчка, при чтении которой у меня каждый раз перехватывало дыхание, и я никак не могла прочесть ее спокойно. Она звучит так: «Вновь ожило сердце мое, и душа моя цветет». Я не верила, что это еще возможно. Не верила, что сердце мое когда-нибудь вновь оживет. И не только оживет, но будет радоваться и цвести.
Это право я завоевала: мое сердце открывается, чтобы жить, процветать, снова любить жизнь. Полюбить другого мужчину, полюбить новых детей. Продолжать стремиться к жизни и любить жизнь, здесь и сейчас, несмотря на агонию смерти, через которую мы прошли. Дойти до того момента, когда можно вновь подумать о том, чтобы привести в этот мир еще одну новую жизнь.
И это право – превыше всего, что я могу осознать и принять. Превыше законов природы.
Мое сердце вновь ожило и расцвело. Спасибо Тебе за это, Отец Небесный!».
Изучение Торы в праздник
В субботу и праздники существует заповедь умножать изучение Торы. Вот что говорят об этом наши мудрецы (Иерусалимский Талмуд, трактат Шабат, 15, 3): «Субботы и праздники даны Израилю лишь для того, чтобы изучать слова Торы». В основе этого закона лежат три принципа. Первый из них – заповедь изучения Торы, о которой мудрецы говорят, что она равноценна всем остальным заповедям Торы, вместе взятым (см. Мишна, трактат Пеа, 1, 1; Рамбам, Законы изучения Торы, 3, 3-9). Эту заповедь обязан исполнять каждый еврей, достигший религиозного совершеннолетия (бар мицвы). Об этом сказано (Дварим, 5:1): «…а вы изучите их и храните, дабы исполнять их». Заповедь гласит, что Тору нужно изучать днем и ночью, о чем сказано (Йеѓошуа, 1:8): «Да не отходит эта книга Торы от уст твоих, и размышляй о ней днем и ночью». Поэтому человек должен изучать Тору всю свою жизнь, и даже в день смерти ему не следует отстраняться от дома учения и от слов Торы (см. Вавилонский Талмуд, трактат Шабат, 83б). Ведь если человек прекращает учение, он забывает все, что выучил, и Тора предостерегает нас от этого (Дварим, 4:9): «Только берегись и весьма оберегай душу твою, чтобы не забыл ты того, что видели глаза твои, и чтобы не ушло это из сердца твоего во все дни жизни твоей» (см. Рамбам, Законы изучения Торы, 1, 3 и 10). А если человек имеет возможность изучать Тору, но не пользуется ею, то тем самым он порочит Божественное слово (см. трактат Санѓедрин, 99а).
Суббота и праздники – это дни святости, которые были даны народу Израиля для того, чтобы он восходил на более высокие уровни знания Торы. Свет этих святых дней озаряет все дни недели. Еженедельно суббота призвана освятить и возвысить шесть будних дней, а каждый из праздников озаряет своим особым светом все дни года. Вот почему наш учитель Моше постановил, что в каждый из праздников народ Израиля должен читать отрывки Торы, в которых идет речь об этом празднике, а также, что «Израилю надлежит задавать вопросы и изучать законы, связанные с праздниками: в Песах изучать его законы, в Ацерет (Шавуот – пер.) – законы этого дня, и так в каждый праздник – законы этого праздника» (Вавилонский Талмуд, трактат Мегила, 32б). Именно об этом сказал Святой, благословен Он, нашему учителю Моше: «Созови себе большие общины и учи их принародно законам праздников, чтобы будущие поколения брали с тебя пример и собирали общину по субботам и праздникам в домах учения, говорили пред Израилем слова Торы, учили его законам разрешенного и запрещенного, – дабы великое Имя Мое славилось пред сынами Моими» (Ялкут Шимони, Ваякѓель, 408). Этот обычай соблюдали еврейские мудрецы всех поколений: они произносили перед общиной проповеди, рассказывая своим слушателям о смысле и законах каждого праздника. Главная проповедь проходила в день праздника (обычно днем, после утренней молитвы), она называлась по-арамейски пирка (פרקא), и все члены общины старались ее не пропустить (см. «Жемчужины Ѓалахи», Шабат, гл. 5, п. 4). Проповеди устраивались и вечером по субботам и праздникам; как представляется, они касались в основном Агады, а не Ѓалахи (так пишет Мордехай в комментарии к трактату Псахим, 611). Слушать эти проповеди приходили и женщины (см. Иерусалимский Талмуд, трактат Сота, 1, 4).
Изучение Торы – это одно из выражений радости праздника, которая является заповедью. Ведь изучение Торы радует человека, о чем сказано (Теѓилим, 19:9): «Повеления Господа справедливы, радуют сердце». Поэтому Тору запрещено изучать в пост Девятого ава и в дни траура (см. Вавилонский Талмуд, трактат Таанит, 30а).
Помимо того, что по субботам и праздникам нам заповедано умножать изучение Торы, во время трапезы тоже следует произносить слова Торы, чтобы тем самым соединить пищу с ее духовным корнем в высших мирах. Если же за столом не произносят слова Торы, то блюда, которые едят за трапезой, приравниваются к жертвоприношениям идолопоклонников, так как эта пища отделена от своего духовного начала (см. Мишна, трактат Авот, 3, 3; «Жемчужины Ѓалахи», Благословения, гл. 13, п. 8). Это особенно важно во время праздничных трапез, ведь чем веселей и обильней трапеза, тем больше она открывает людские сердца и обостряет ощущения, и если атмосфера во время трапезы не будет духовно возвышенной благодаря произносимым за столом словам Торы и славословиям Всевышнему, то возникнет опасение, что присутствующие начнут вести себя легкомысленно.
Сколько времени следует посвящать изучению Торы
По поводу духовного предназначения праздников в Торе приводятся два стиха, которые, на первый взгляд, противоречат друг другу. В одном стихе сказано, что праздники предназначены Всевышнему: «…праздник Господу, Богу твоему» (Дварим, 16:8), а во втором – что они предназначаются для нас самих: «…празднование да будет вам» (Бемидбар, 29:35). По мнению рабби Йеѓошуа, Тора имеет в виду, что мы должны разделить праздничный день надвое: «Половину Всевышнему, половину – вам», иными словами: «Половину времени следует посвятить еде и питью, а другую половину – изучению Торы в бейт мидраше». А рабби Элиэзер считает, что человек имеет право выбора, кому посвятить весь праздник: Всевышнему, изучая Тору в бейт мидраше, или самому себе, проводя весь день за праздничными трапезами (см. Вавилонский Талмуд, трактаты Псахим, 68б, и Бейца, 15б). Но даже если человек предпочитает провести весь день в бейт мидраше, он, согласно подходу рабби Элиэзера, все равно должен что-нибудь поесть, чтобы праздник не превратился для него в пост. С другой стороны, тот, кто предпочел провести весь день за праздничным столом, все равно обязан посвятить некоторое время – как вечером, так и днем, – молитве и изучению Торы, а также произнести слова Торы во время трапезы (так пишут рабейну Перец, рабби Аѓарон ѓа-Леви, Шней лухот ѓа-брит). Следует добавить, что если человек предпочтет посвятить весь день праздничным трапезам, он должен делать это во имя Небес, то есть радоваться и веселиться в честь святости праздника, а также радовать бедняков и одиноких людей, приглашенных к его столу (см. При цадик, Праздник Шавуот, 5; ниже, гл. 11).
Практический закон соответствует мнению рабби Йеѓошуа и гласит, что праздничный день следует разделить на две половины, одну из которых посвятить изучению Торы в бейт мидраше, а вторую – еде и питью (см. Шульхан арух, 529, 1). При этом, как считают некоторые авторитеты, необходимо строго следить за тем, чтобы часть праздничного дня, посвященная Всевышнему, была ни в коем случае не меньше той части, которую человек посвящает самому себе. Так, рабби Хаим бен Атар пишет: если человек посвящает изучению Торы и молитве менее половины праздничного дня, то тем самым он как бы «грабит» Всевышнего (см. комментарий Ришон ле-Цион к трактату Бейца, 15б). А по мнению других авторитетов (например, При мегадим), не нужно точно подсчитывать часы; достаточно посвятить изучению Торы и молитве примерно половину дня. Но, как представляется, поскольку, если человек не подсчитывает часы с точностью, он в итоге не посвящает изучению Торы достаточно времени, необходимо точно рассчитать часы и посвятить Всевышнему ровно половину. И думается, что семь часов, которые человек ежесуточно тратит на сон, в расчет не принимаются. Таким образом, от двадцати пяти часов праздника остаются восемнадцать часов, девять из которых нужно посвятить Всевышнему. Большую часть этого времени следует изучать Тору в бейт мидраше, ибо в Талмуде (трактат Псахим, 68б) сказано: «…а другую половину – изучению Торы в бейт мидраше», но и время молитвы относится к той части праздника, которая посвящена Всевышнему, – при условии, что молитва не длится слишком долго из-за обилия сопровождающих ее напевов, иначе нельзя сказать, что время молитвы тоже посвящается Всевышнему (так пишут Ям шель Шломо и Маген Авраѓам). Следовательно, из девяти часов примерно три уходят на молитву, а изучению Торы необходимо посвятить около шести часов.
Во время путешествия в Суккот необходимо есть в сукке
Тем, кто хочет отправиться в путешествие всей семьей, следует спланировать поездку таким образом, чтобы есть в сукке. А если они решат поехать туда, где нет сукки, то они должны позаботиться о том, чтобы не есть обычную еду во время поездки, а довольствоваться фруктами, овощами и небольшим количеством выпечки.
